Когда я впервые увидел одну работу Армине Туманян, с первого взгляда мне показалось (признаюсь, к великому стыду), что передо мной либо безжизненный орнамент, либо абстрактная иллюстрация к книге писателя-фантаста. Чего греха таить, я, как и многие, порой бываю непростительно поверхностным! Но стоило познакомиться с её другими полотнами, как в них для меня раскрылась незабываемая панорама космических ландшафтов, с их глухими, подчас, тревожными звуками-загадками, с невообразимыми красками, непонятно по каким параметрам отражающими резкий перепад температуры космоса. Хотя, что тут непонятного: давно известно – Художник намного ближе к Вселенной, чем зритель! Такая близость, думаю, предполагает наличие и другого редкостного дара.

Нередко среди художников встречаются и, скажу так, –художники-«синестеты». Художник-«синестет» не только видит невидимое, не только созерцает потаенное, он отчетливо слышит и звуки цвета – от мажорных аккордов красно-оранжево-синего и до адажио светло-зеленого с сумеречно-голубым. Прислушиваясь к звукам своей палитры, художник-«синестет» к тому же, я почему-то в этом абсолютно уверен, ощущает и температурный перепад красок – от леденящего ультрамарина (света дальних звезд) и до палящей охры (той охры, которой щедро окрашена калифорнийская Долина смерти). Последние работы Армине Туманян вовлекли меня именно в такое «цветокружение». В эстетическое «цветотрясение», которое, нисколько не нарушает главную заповедь философии живописи XXI века. А заповедь, насколько мне помнится, такова: совершайте художественный произвол и в большом, и в малом. Совершайте, «монтируя» из окружающей среды исключительно художественность. «Поклоняться следует богу Аполлону, чтобы нас не сожрала индустрия развлечений», – кажется, так пророчески писал поэт и художник Дэвид Антин, муж всё той же Элеоноры Антин. Армине Туманян не один год находится в числе преданных и востребованных аполлоновых служителей. Свидетельство тому и её последний уникальный проект.

Рафаэль Акопджанян, драматург,
Сан-Франциско, Калифорния